Тайны советского английского: как изучали язык, которого не было

В фильме «Я шагаю по Москве» есть сцена, в которой молодому Никите Михалкову не дают покоя уроки английского языка. Внимание к этому моменту явно не случайно: в начале 60-х годов изучение иностранных языков стало не просто модным увлечением, а настоящей национальной политикой. Все началось в 1961 году с выхода постановления Совета министров СССР, получившего название «Об улучшении изучения иностранных языков». Удивительно, но именно с этого момента Советский Союз начал открывать свои двери к международным связям, требуя от своих граждан знания языков.

Сложный путь к языку

В этом постановлении говорилось о том, что знание иностранных языков становится особенно важным не только для высококлассных специалистов, но и для обычных трудящихся. По всей стране начали открываться спецшколы, в университетах менялись учебные планы, а уроки иностранных языков вводили чуть ли не с детского сада. Однако, как часто бывает, реальность оказалась гораздо сложнее теории. Уровень преподавания оставался на низком уровне: отсутствие возможности практиковать язык в естественной среде и общаться с носителями значительно снижало качество обучения.

В результате сформировался уникальный канон «зубрёжки», когда ученики годами зубрили модальные глаголы и конструкции, лишь для того чтобы на выпускных экзаменах ставить в анкетах: «Иностранными языками не владею». Этот подход был обусловлен не только недостатком общения, но и страхом системы, что какой-либо выпускник сможет сбежать за границу или, не дай Бог, предать военные тайны.

Элита на языках

Совсем иная ситуация была в спецшколах с углубленным изучением языков. Здесь выходила на свет будущая советская элита: дипломаты, журналисты, переводчики, и даже разведчики. Однако попасть в такие учебные заведения было практически невозможно, и зачастую билет в языковые школы доставался лишь по праву рождения в состоятельной семье.

На всю страну было всего три института, которые могли подготовить специалистов до уровня Proficiency: Московский государственный университет, МГИМО и Институт им. Мориса Тореза, ныне известный как МГЛУ. Эти учебные заведения предоставляли студентам возможность погружаться в языковую среду и осваивать иностранные языки с гораздо большими шансами на успех.

Шпионские методы обучения

Знание языков в СССР было необходимо не только для дипломатов и журналистов, но и для сотрудников КГБ и ГРУ. Ведь им нужно было не просто знать язык потенциально вражеских стран, но и быть способными в случае необходимости сойти за своих. Слухи о «шпионских методах обучения» до сих пор будоражат умы. Говорят, что для подготовки «нелегалов» были построены специальные «американские деревни», где будущим агентам создавали эффект полного погружения в языковую среду.

При этом методы обучения в разведшколах не сильно отличались от каноничных, но они имели доступ к качественным учебникам, высококвалифицированным преподавателям и современному оборудованию для практики. Агенты могли заниматься по методу Шлимана, который состоял в активном чтении вслух, написании текстов и постоянной практики.

Переводчики на передовой

Вопрос знания языков не обошел стороной и высокопоставленных советских лидеров. Полиглоты среди генсеков встречались не так часто, и в большинстве случаев они говорили на языке своей родной республики. На международных встречах рядом с ними всегда находился переводчик. Легендарным переводчиком Сталина был Валентин Бережков. Его карьера началась случайно: после нескольких ошибок в переводе во время переговоров, Сталин велел найти нового переводчика, и выбор пал на Бережкова. Он быстро выучил английский и стал переводчиком во время исторических событий.

Однако главной звездой советского политического перевода был Виктор Суходрев, личный переводчик Никиты Хрущева, Леонида Брежнева и других. Его работа с Хрущевым была не из легких: Никита Сергеевич любил импровизировать, и нередко фразы переводились так, что становились историческими. Например, когда Хрущев произнес «Мы вас похороним», Суходрев перевел это как «We’ll bury you», что позже стало известным выражением.

Обратная сторона медали

Изучение английского языка в СССР было настоящим квестом. Учебники, такие как пособие Бонка, не всегда были эффективны. Многие выпускники, столкнувшись с иностранной литературой, понимали, что годы обучения не принесли желаемых результатов. Однако среди советских образовательных трудов были настоящие сокровища. Практическая грамматика Качаловой и Изралиевич или книги, которые помогали освоить разговорный язык, стали настоящими находками для многих учеников.

Само изучение языка часто было связано с трудностями. Книги приходилось искать, а хороших пособий почти не было. Но с каждым годом ситуация менялась: в 90-е годы открылись границы, и на рынок хлынул поток литературы. Многие советские граждане наконец-то смогли получить доступ к качественным учебникам и словарям.

Итог

Изучение английского языка в СССР — это не просто история о трудностях и преградах. Это история о людях, которые, несмотря на все условия, стремились к знаниям. Это история о тех, кто преодолевал барьеры и искал пути к успеху. И хотя язык порой казался недосягаемым, усилия многих людей привели к тому, что сегодня мы можем свободно общаться и изучать мир.